we-enter
00:05 / 1 Май 2012

Природный энергетик

Как избежать энергетического кризиса в России? Зачем нужны заброшенные нефтяные месторождения? Почему Greenpeace обманывает весь мир? На все эти вопросы в своем интервью ответит легендарный ученый, всемирно известный академик Иван Иванович Нестеров, заведующий кафедрой геологии нефти и газа ТюмГНГУ, руководитель НИИ геологии и природных ресурсов, член-корреспондент РАН и почетный гражданин города Тюмени.

we-enter

Cамые смелые и деятельные люди – это люди от науки. Ученый может сказать тебе: эта катастрофа уничтожит четверть населения Земли – и глазом не моргнуть. И все потому, что у него есть как минимум пять вариантов того, как исправить ситуацию и не допустить планетарного катаклизма. Иван Иванович не исключение. Например, он знает, как России избежать надвигающегося энергетического кризиса.

ТМН: Неужели перспектива энергетического коллапса в России настолько вероятна?

Иван Нестеров: Да, и грозит, к сожалению, в самом скором будущем. В энергетической сфере на сегодняшний день существует несколько проблем, все они очень серьезные и требуют скорейшего разрешения. По моим подсчетам, энергетический голод в России наступит уже через 5–7 лет. При всем при этом в недавнем интервью бывший министр финансов Кудрин заявил, что в ближайшее время мы обгоним США и вообще весь мир, даже Китай оставим далеко позади. По каким параметрам обгоним?

По состоянию внутреннего валового дохода или прироста этого дохода, или, может быть, по развитию энергетической промышленности? И как, скажите, мы это сделаем при падении потенциала страны в 2–3 раза? Ведь все очень просто: есть энергетика – развивается страна, высокими темпами растет ВВП, нет – значит, все в провале. И надежда на то, что мы исправим все с помощью атомной энергии, очень призрачна, особенно после аварии в Японии. Академия наук РФ опубликовала обширную монографию, посвященную энергетике России, в которой ведущие ученые нашей страны ясно говорят, что к 2020-у году дефицит энергии составит 75%. И это при условии, что атомная и гидроэнергетика будут развиваться теми же темпами, что и раньше. Но пока мы видим только падение темпов. И ситуация компенсируется за счет…

ТМН: …добычи нефти.

ИВАН НЕСТЕРОВ: Правильно. Только добывать мы ее будем к 2020 году не 500 млн тонн, как Кудрин говорил, а от силы 50 млн тонн. Где мы возьмем деньги для того, чтобы купить еще 450 млн тонн? Здесь, конечно, нужно вспомнить фразу Медведева о том, что России нужно слезать с нефтяной «иглы». Но, на всякий случай, с этой «иглы» в прошлом году нам «накапало» 4,5 млрд долларов. И в ближайшие 200 лет я не вижу, чем можно заменить нефть. Нефть и газ. Они всегда будут основами основ, поэтому сейчас мы должны обратить внимание на альтернативные технологии, которые позволят нам укрепить энергетический потенциал.

 

Конечно, нужно вспомнить фразу Медведева о том, что России нужно слезать с нефтяной «иглы», но, на всякий случай, с этой «иглы» в прошлом году нам «накапало» 4,5 млрд долларов

 

ТМН: И какие это технологии?

ИВАН НЕСТЕРОВ: В первую очередь – разведка и добыча нефти из глинистых пластов. Данной проблемой я занимаюсь 40 лет, 20 из которых доказывал, что нефть в этих пластах реально существует. Но, к сожалению, до сих пор большинство геологов в это не верит, равно как не верят и промышленники, несмотря на то, что в Тюменской области открыто уже 92 подобных месторождения. Я говорю сейчас о баженовской свите1, в недрах которой, по моим расчетам, находится порядка 10,5 млрд тонн нефти, а добыто из них лишь чуть более миллиона. Создается ощущение, что никто больше не подсчитывает реальные цифры. По всей стране запасы нефти в глинистых пластах вычисляются по тем же параметрам, что и в песчаных, но это в корне неверно! Опубликованы уже сотни работ по нефтеносности глин, сам я выступал с докладами на эту тему множество раз: в Совете Федерации, в Академии наук, в Торгово-промышленной палате – но пока ничего не предпринимается. Во всяком случае утешает то, что залежи нефти в глинах нельзя загубить так, как мы погубили многие другие месторождения.

ТМН: Погубили? В каком плане?

ИВАН НЕСТЕРОВ: Для поддержания пластового давления в недра закачивают воду. В результате месторождения «обводняются» – на них добывается уже не нефть, а вода с пленкой нефти. Себестоимость добычи при этом растет, а коэффициент извлечения снижается. В итоге треть запасов нефти, извлекать которую абсолютно нерентабельно, остается в земле, и скважину закрывают. Мы заменили нефть водой. Успешно, своими руками, взяли и заводнили множество месторождений, нарушая все существующие нормы разработки.

ТМН: И они никогда больше не будут пригодны для добычи нефти?

ИВАН НЕСТЕРОВ: Почему же? Нефть на них можно добывать хоть сейчас, но пока никто не видит в этом необходимости. Если даже мы извлечем миллиард тонн нефти в год (что весьма сомнительно). Извлечем миллиард, а 10 миллиардов тонн при этом оставим в земле. И потеряем 170 триллионов рублей. Это знаете сколько? Десяток наших бюджетов. А ведь новейшие технологии можно с успехом применять уже сегодня.

ТМН: Что же нужно сделать для их реализации?

ИВАН НЕСТЕРОВ: Ректор нашего университета (Владимир Васильевич Новосёлов. – Прим. ред.) считает, и я с ним согласен, что мы не должны быть только образовательным учреждением, мы обязаны быть еще и научным. Ведь у нас ни много ни мало 2500 профессоров и кандидатов наук, их интеллект и знания можно использовать для решения нашей энергетической задачи. Более того, сейчас уже есть результаты: с нуля были созданы специальные научно-образовательные центры. Вот у меня лежит на столе положение об этих центрах, где показано, как нужно работать, и план составлен, и темы проработаны. С помощью таких ресурсов мы справимся буквально за 3–4 года. Если, конечно, будут деньги, потому что нам необходимо новое оборудование, нужно привлечь специалистов со стороны, заняться «перевоспитанием» производственников. Мы уже всем этим занимаемся: вот только что вернулся из Нового Уренгоя, разъяснял проблему коллективу «Роснефтегаза». И, кстати, они все поняли и полностью меня поддержали, а директор заверил: «Если мы ваши идеи, Иван Иванович, не претворим в течение года, то грош нам цена».

Если наша кафедра заинтересует людей и мы задействуем весь наш потенциал, то, думаю, сможем осваивать 800 млн – 1 млрд рублей в год

ТМН: Для финансирования вашей деятельности нужна большая сумма?

ИВАН НЕСТЕРОВ: Если мы заинтересуем людей и задействуем весь наш потенциал, то, думаю, сможем осваивать 800 млн – 1 млрд рублей в год. И я сейчас не о государственных деньгах говорю, а о деньгах недропользователей. Есть идея, направление, понимание. Информации по баженовской свите достаточно для того, чтобы осваивать ее запасы на полную мощность. К сожалению, проект пока не финансируют.

ТМН: Этот отказ как-то аргументирован?

ИВАН НЕСТЕРОВ: Нет, но я понимаю, что государству трудно найти деньги, поэтому я и удешевил концепцию и предложил проект с полигонами, которые должны базироваться на заброшенных скважинах. В Тюменской области их 70 тысяч, и, если вовлечь хотя бы часть в разработку, то к 2020 году можно поднять добычу нефти до 750 млн тонн. Сейчас в печать готовится книга, где редактором выступает бывший губернатор Тюменской области Леонид Рокецкий. В ней излагается следующая ситуация. В ХМАО – Югре, ЯНАО городское население составляет 91%, и все города там – монопромышленные, жители их связаны с добычей нефти и газа. Поэтому, если сегодня не принять меры, то к 2020 году в области будет больше миллиона безработных. Посмотрите на Лангепас, где закончились ресурсы: тотальная безработица, город превращается в вахтовый поселок. Все это отражено в моем обращении к Дмитрию Медведеву от 7 апреля 2010 года (см. Приложение). Президент направил мои бумаги на рассмотрение Сечину (заместитель Председателя Правительства РФ. – Прим. ред).
А тот передал, как положено, в три министерства и сделал приписку: «Тщательно изучить проблему. Доложить об этом Правительству РФ и составить проект доклада президенту». Вот такая резолюция, дословно вам ее привожу.

ТМН: Вы один такой в поле воин?

ИВАН НЕСТЕРОВ: Нет. Вот, например, губернатор ХМАО – Югры Наталья Комарова 11 февраля этого года написала письмо Путину. В ХМАО – Югре я предоставил отчет «Будущее Ханты-Мансийского автономного округа». На его основе она и составила письмо, в котором изложила вопрос о баженовской свите. Путин также перенаправил его Сечину. Сечин в этот раз разослал копии в 15 министерств. Но Комарова настойчивая. Она не поехала на совещание по энергетике в Москву, а собрала всех, в том числе и представителя Министерства энергетики, у себя в ХМАО– Югре. Приехали руководители всех крупных компаний – «Сургутнефтегаза», «ЛУКОЙЛа», «Роснефти», «Руснефти», всех, кто работает в пределах автономного округа. И недропользователи согласились финансировать работы по баженовской свите при условии, что им будет представлена форма подсчета запасов.

Мне несколько раз предлагали уехать из Тюмени в Москву, в МГУ, заведовать кафедрой нефти и газа. Очень престижно, но отказался

ТМН: За плечами годы работы в Тюмени. Я знаю, что вы переехали сюда из Новосибирска в 1961 году. Какой была Тюмень, когда вы впервые ее увидели?

ИВАН НЕСТЕРОВ: Я увидел большую деревню. Но, что поражало, на Республики был магазин – сейчас там, по-моему, чиновники какие-то сидят,
а раньше это был рыбный – так там черная икра стоила 50 копеек.
И рыбы на прилавках – не счесть. Вот такое яркое впечатление.
Ну а так – деревня. Помню, случай был. Мой шофер ехал на машине и зазевался, когда выезжал со двора, а рядом домик стоял, вросший в землю. Так он через окно прямо в комнату въехал. Потом мы его трактором вытащили, хозяевам заплатили и ремонт сделали. Сейчас, конечно, того домика и в помине нет.

 

 

ТМН: Когда же, по вашему мнению, произошли первые существенные изменения в облике города?

ИВАН НЕСТЕРОВ: Когда «раскрепостили» архитектуру. Примерно в 1990–1995 годы. С этого времени началось индивидуальное проектирование. А в Советском Союзе архитекторов не было – были только, как я их называл, архипроекторы. Помните: «киевский проект», «ленинградский проект», «хрущевский проект»… Типовые проекты, и попробуй там изменить что-то – сразу посадят. С тех времен город преобразился.

Сегодня в Тюмени достаточно площадей, чтобы строить красивый, современный город. И у меня даже есть проект застройки. Он выполнен в американском духе. В США в многоэтажных домах люди не живут. Нью-Йорк – это коттеджи. Мой проект предполагает квадратно-круговой способ застройки. Когда квадрат коттеджей вписан в круг. На углах – административные здания, банки, фирмы, гостиницы, рестораны. Коттеджи сходятся к центру квартала, к месту для общения. Так в центре каждого квартала должен быть небольшой клуб, спортивный комплекс, бассейн, детская площадка… Такое место, где бы все собирались для общения. Это самое главное, ведь мы сегодня живем в своих подъездах и даже не знаем, как зовут наших соседей.

ТМН: Можете назвать хотя бы трех человек, которые за последние 20 лет помогли городу стать лучше?

ИВАН НЕСТЕРОВ: На первое место поставил бы Бориса Евдокимовича Щербину (один из создателей нефтегазового комплекса в Западной Сибири, член ЦК КПСС. – Прим. ред.), затем Юрия Георгиевича Эрвье и Виктора Ивановича Муравленко. Со всеми был в очень хороших отношениях. И знаете, мне несколько раз предлагали уехать из Тюмени в Москву, в Московский государственный университет, заведовать кафедрой нефти и газа. Очень престижно, но отказался.

ТМН: Почему отказались?

ИВАН НЕСТЕРОВ: Решил, как в русской пословице: лучше быть первым в деревне, чем последним в городе.

ТМН: Над чем еще вы сейчас работаете?

ИВАН НЕСТЕРОВ: Последние пять лет я занимался геокатастрофами. Изучал исчезновение динозавров, мамонтов. И пришел к выводу, что мы зациклились на мысли о том, что на все влияет наша планета. Земля образовалась 4 млрд 675 тысяч лет назад, по галактическим меркам ей сегодня 19 лет. Мы совсем забыли о том, что Солнце вместе с Землей тоже движется – вращается вокруг оси галактики по определенной орбите. И если у нас год проходит за 365 дней, то там – за 200 млн лет, и именно чередование галактических «сезонов» определяет основные этапы развития Земли, а также периоды катастроф. Сейчас, что бы мы ни предпринимали, неизбежно наступит потепление. Это закономерность. Могу даже выступить перед «зелеными» и все им разложить по полочкам, предоставить расчеты, графики. И сказать: не нужно останавливать промышленность! Ни в Штатах, ни в России, ни в других странах. Пускай выбрасывают CO2. Океан все поглотит. Сначала планета состояла из углекислого газа и вся была покрыта водой. Первая жизнь возникла в океане, а не на Земле. Почему? Да потому что там было много СО2. Не кислород основа жизни, а углекислый газ. Если мы будем ограничивать поступление CO2 в атмосферу, исчезнут все ракообразные, кораллы. А это уже вмешательство в экосистему – погибнет океан. А вслед за океаном погибнет и все человечество. Хотя, знаете, я готов согласиться с «Гринписом» насчет СО2, но только в том случае, если они сумеют остановить вращение Солнца вокруг галактики. Анекдот вспомнился. Идут два друга-эколога в Москве по улице Куйбышева около здания ЦК КПСС. Один говорит: «Ты знаешь, что американцы готовят сейчас высадку людей на Марс? А мы отстаем». Второй ему отвечает: «Да ты что? Правительство сейчас готовит экспедицию на Солнце». Первый в изумлении: «Да они же там сгорят!». А второй его успокаивает: «Ты что думаешь, там дураки сидят? Они ночью будут приземляться». Вот примерно на таком уровне у «зеленых» находится понимание земных процессов. Тут нужно разумно ко всему подходить и знать геологию. А у нас ее даже в школах не преподают. 

  • Природный энергетик
  • Природный энергетик
  • Природный энергетик
  • Природный энергетик
  • Природный энергетик
  • Природный энергетик
  • Природный энергетик
  • Природный энергетик
  • Природный энергетик
  • Природный энергетик
  • Природный энергетик
  • Природный энергетик
  • Природный энергетик

Автор текста: Валерий Гут

Автор фото: Евгений Шульц

we-enter